Четыре пращура Руси: Вступление

Одним из существеннейших аргументов сегодняшних межнациональных дискуссий является фактор “укоренённости” (или автохтонности) различных народов на тех или иных конкретных территориях. Белорусские, украинские и российские публицисты, как правило, стараются избегать данной (по их мнению бессмысленной) темы — “кто древнее и стал первым княжить”. Оспаривание же исторических прав восточного славянства на почти все его современные исторические земли стало “дежурным блюдом” многих идеологов национальных (тюркских, восточно-романских, западнославянских, северокавказских, балтских, германских и угро-финских) движений. Подобная уверенность в “оккупантстве” белорусов, украинцев и великороссов на большей части занимаемых ими сейчас территорий достаточно феноменальна, ибо (как показывают данные различных гуманитарных и народоведческих дисциплин) не соответствует реальным этногенетическим перипетиям Восточной Европы, Казахстана и Западной Сибири.

Причина геополитической застенчивости лидеров русских народностей в закомплексованности на безусловном для них примате сугубо славянских исторической, лингвистической и культурной традиций. Однако данные (и весьма существенные) аспекты нашего наследия — не единственные из главных компонентов генезиса Руси. Даже если абстрагироваться от второстепенных (хотя и достаточно важных) этнических факторов формирования современного восточного славянства (фракийского, тюркского, кельтского, германского и нек. др.), то все равно можно насчитать до трех групп древних племен, сыгравших в судьбах белорусов, украинцев и великороссов не меньшую роль, чем их “языковые предки”.

Уровень современного развития гуманитарных и народоведческих наук (а также методов систематизации их результатов) позволяет приоткрыть завесу из устаревших стереотипов над мощнейшими скифо-сарматскими, балтскими и финно-угорскими пластами формирования Руси. Каждый из этих древних этнических массивов по своему объему в нашем нынешнем генофонде не уступит праславянскому “венедскому”. Хотя последний — несомненный победитель всех лингвистических метаморфоз различных групп племенных конгломератов Восточной Европы I тыс. до н. э. — I тыс. н. э., слившихся до начала II тыс. н. э. в единый массив, а в последствии и в единую народность.

В 80-е годы уже ушедшего столетия общественность тогдашнего СССР вполне справедливо отметила 800-летие “Слова о полку Игореве”. Незамеченным, к сожалению, тогда же прошел другой юбилей — 2500 лет отражения народами Восточной Европы массированного нашествия переднеазиатских полчищ персидского царя Дария I Гистаспа. Перипетии этой борьбы (в 514 г. до н. э.) нашли свое яркое отражение на страницах “Истории” Геродота. Описывая неудачный поход ахеменидской армии против скифов (сколотов) и их союзников, великий галикарнасец дал достаточно ёмкую информацию о народонаселении значительной территории нашей страны.

Какова же преемственность героев той первой документально зафиксированной отечественной войны нашей истории и современности ? Связь сегодняшнего дня с Киевской Русью прослеживается исторически достаточно полно. Гораздо проблематичнее проложить хронологический мост между Геродотовой Скифией и миром “Слова о полку Игореве”. Степень этой преемственности находится в неразрывной связи с общей проблемой восточнославянского этногенеза, которая вот уже свыше 900 лет (начиная с Нестора-летописца) является объектом исследований человеческой мысли.

С тех пор был накоплен значительный исторический, лингвистический, археологический, этнографический, антропологический и публицистический материал. Все его известные интерпретации объективно отражали, главным образом, профессиональную специфику того или иного направления или исследователя. Возникает необходимость обобщения, органической взаимосвязи, всестороннего согласования и придания наглядности всем этим достижениям. Выкристаллизовав таким способом конкретную концепцию, можно осуществить ее наглядно-графическое построение. Подобную диахроническую схему можно рассматривать как одну из зачаточных форм кибернетической аккумуляции достижений гуманитарных наук.

Каждый синхронный срез (или блок-схемный узел) может состоять из трех информационных потоков : этнического (гл. о. по историко-эпиграфическим данным), лингвистического (согласно последним достижениям сравнительного языкознания) и археологического. В некоторых узлах, из-за отсутствия сведений, уменьшено количество таких потоков. Отдельные (особенно ранние) этнические данные — гипотетичны, ибо воссозданы по наименованиям археологических и языковых потомков. Сгенерировав подобной методикой блок-схемного программирования какую-либо из сторон восточнославянского этногенеза, можно представить анализированную концепцию в более доступной форме для широкой научной и читательской аудитории 1.

Каждая новая археологическая культура складывается на основе двух или нескольких предшествующих. При исследовании такого взаимодействия возникает проблема – население какого из этих комплексов-предшественников было носителем языка, который возобладал у представителей новой синтезированной археологической общности, лучше нам известной по историческим и лингвистическим данным ? Ответом на этот вопрос может быть сопоставление данных сравнительного языкознания и археологических хронологических построений. Это особенно важно, ибо не всегда самый многочисленный из компонентов новой формирующейся общности является носителем будущего (для данного исторического момента) общего языка складывающегося этнического единства. Да и сама археологическая культура является весьма своеобразным социально-экономическим отображением подобного политического союза. Её ведущий этнос не всегда успевает (в течение времени существования такого общественного и хозяйственного единения) ассимилировать всех “аутсайдерских” носителей данного комплекса.

Так, например, за время существования Римской Империи (археологически ей идентична т. н. “романско-провинциальная” культура) перешло на язык Цезаря и Цицерона большинство народов и племен данной Великой Средиземноморской Державы. “Лингвистически сохранились” лишь копты, баски, бритты, арамео‑, греко-язычные и нек. др. этносы. Последовательность наших блок-схемных построений, чаще всего, обратно хронологическая : от современных народов через более древние этносы и к реконструируемым. Перечисление всех отвергнутых таким методом (в связи с тем, что на каком-то этапе реконструкции археологическая преемственность “не стыковалась” с данными сравнительного языкознания или письменных исторических источников) гипотез и “механизмов” их опровержений заняло бы многие тома текста. Поэтому ограничимся “состыковавшимися” между собой массивами информации.

А. В.

Евразийские арии

Четыре пращура Руси