История: Русский каганат первой половины IX века

(Докиевская Русь в 800 – 840 х гг.) [Киев, 2011 г.]; [Интернет-сайт "Фраза.юа". 5.11.2021. -- Хазарский и Русский каганаты]

Содержание

1. Вступление
2. Анализ сведений
3. Последовательность событий до конца 830‑х гг.
4. Поездка русских послов в Ингельгейм
5. Трансформация Русского каганата в «великоекняжение»
6. Заключение
7. Список испльзованной литературы

Вступление

По общепринятым представлениям русскаягосударственность ведёт своё начало с конца IX в. Согласно летописномусводу «Повесть временных лет (ПВЛ)!

882‑йгод (плюс-минус несколько лет вероятностной приблизительности) – действительноявляется важной датой для Руси, но лишь в качестве продолжения и углубления ужесуществующей на то время традиции её державности в широкомобще-восточнославянском аспекте. В тот исторический момент были объедененыюжный (имевший уже десятки лет своего функционирования) и северный (совсемтогда ещё молодой) очаги формирования государственности восточных славян(пост-антов). Первый из указанных выше очагов накануне Олегового Объединения иранее носил носил название – Русь.

Что же из себя представляла и каксформировалась сия До-Рюриковичская Русь? Русь Изначальная!

ПВЛ излагает образование Руси Рюриковичей наосновании преданий, записанных спустя 200-250 лет после самих событий, и вопределённой степени мифологизирует их. Неизвестны Нестору-Летописцу и егосоавторам, например, сам факт существования собственно южно-восточнославянскогораннего объединения «Русь» в течение первых 3‑х четвертей 9‑го столетия.Сведения же об этой геополитической структуре имеются в арабо-персидских,византийских и западноевропейских первоисточниках. О Ранней Руси сообщают какеё современники, так и те авторы, которые писали о ней в хронологическойретроспективе. От считанных десятков и до двух сотен лет!

Информация о русах и других восточных славянах,содержащаяся в произведениях византийских, западноевропейских и арабскихавторов IX – XII вв., обычно рассматривается исследователямисуммарно, без попыток выделения отдельных исторических периодов.Фрагментарность и некоторая противоречивость данных о русах враннесредневековых источниках дали возможность историкам высказать множестворазличных предположений с весьма неоднозначными выводами, которые нередкоприлагаются как к IX, так и к X-XI вв. Между тем современная археологиярасполагает конкретными материалами для воссоздания исторической ситуации вВосточной Европе по отдельным хронологическим срезам. Этнокультурные карты,составленные по археологическим данным, достаточно определенно свидетельствуюто том, что историческая ситуация IX в. существенно отличалась от той,которая наблюдалась в следующем столетии. Поэтому прямой перенос источниковыхсведений, относящихся к X-XI вв., на предшествующий период восточноевропейской историиабсолютно не правомерен.

В настоящем исследовании как на основанииисторических сведений, так и по археологическим, и по лингвистическим материаламанализируются события, имевшие место в южной части Восточной Европы с 737 года и до сер. IX вв.В широком же (ретроспективном и выборочном) аспекте – в 375 – 882 гг.Т. е., с момента конфликта племени россомонов с остроготским конунгомГерманарихом и до того момента, когда, как сообщает Повесть временных лет, Олегиз Новгорода, собрав войско, направился с севера в Среднее Поднепровье иовладел Киевом, став руководителем «собственно Руси», обозначив этим началопроцесса всеобъемлющего охватывания Русью всего восточного славянства.

Во 2‑й пол. VII – IX вв. ведущее место в истории южных земельВосточной Европы принадлежало Хазарскому каганату. Это было довольно мощноегосударственное образование, сумевшее длительное время сдерживать натискАрабского халифата на юге и подчинившее ряд воинственных кочевых племен,населявших степи Юго-Восточной Европы, Южного Приуралья и Западного Казахстана.Хазария (без земель васально-даннических племён) занимала обширную территорию,включавшую на юге Восточное Приазовье, Кубань и предгорья Кавказа вплоть доКаспийского моря, на севере – среднее течение Дона, весь бассейн СеверскогоДонца и значительную часть русла Волги, на западе – Северное Приазовье и частьКрыма, на востоке же данный каганат располагался до рубежа если не р. Эмба,то по меньшей мере (до 800 г.) – р. Яик.

Население Хазарского государства былополиэтничным, в его составе были гунно-хазаро-протоболгары, аланы, буртасы,славяне (гл. о. пост-анты), угро-мадьяры, сев.-зап. огузы, нек. финские идр. (более мелкие!) племенные группы. Правящая (после 800‑го года всего-лишьноминальная!) династия этого каганата была орхоно-тюркского (тюркютского)происхождения.

Арабские авторы сообщают о десяткегородов-крепостей Хазарии, имевших мощные каменные фортификационные сооружения.Они сосредоточивались в основном на юго-востоке страны, куда через Дербентские"ворота" в первую очередь могли проникнуть войска главного противникаранней («классической») Хазарии — Арабского халифата.

Анализ сведений

Исследования 2‑й пол. ХХстолетия, осуществлённые специалистами разных направлений (В. В.Мавродиным, Б. А. Рыбаковым, Е. И. Прицаком, М. Ф. Котляром,Г. Г. Литавриным, П. П. Толочко, В. В. Седовым и мн. др.),определили рубеж 8‑9 вв. началом независимости Руси [Мавродин В. В., 1946. – С. 154; Рыбаков Б. А., 1982. – С. 286; Толочко П. П., 1987. – С. 13, 18 — 19; Седов В. В., 1998. – С. 3– 4].

Достаточно солиднымобоснованием до-"рюриковичевского" этапа нашей государственностиявилась фундаментальная статья на эту тему [Седов В. В., 1998] в 4‑м номере"Отечественной истории" за 1998 г. Автором "Русского каганата IX века" (В. В. Седовым) справедливоподмечено определённое несоответствие несторовой реминисцентной этнокарты (сер.10‑го столетия) геополитическому раскладу восточноевропейцев «аскольдовыхвремён» [Седов В. В., 1982. – C. 94], отображённому анонимным Баварским географом. Логика жеисследования Валентина Васильевича объективно иллюстрирует наивероятнейшуювозможность оформления независимого Рус-каганата ещё «до Дира», где-то в районе800 г. При этом Седов базируется на сведениях Баварского географа.

Однако! Восточноевропейская этнополитическаяситуация в самом конце 8 века отличалась от данных Баварского географа874 года, повидимому, в такой же степени, как и информация последнего отматериалов Нестора — сведений о расселении ряда племён из ранних киевских(10 в.) записей, включённых Великим Летописцем в ПВЛ!

Так что, достаточно спорнойвыглядит идентификация этнокарты, отображающей реалии 3‑й четв. 9‑го столетия,с межплеменной обстановкой 790‑х гг. Существеннейшим из недостатков статьиСедова является соотнесение этим автором волынцевской археологической культурыс предгосударственными русами (росами) 8 в., а тем более и с их каганатомв следующем столетии. Этнополитическая обстановка на юге Восточной Европы 1210лет назад как раз в этот исторический момент и претерпела определённыесущественные изменения. Частичная смена материальных культур (а именно под 800‑й год)отмечена археологами [ЮренкоС. П., 1985. – C. 182]. Несомненны в этот хронологический момент иполитические потрясения [Плетнёва С. А., 1986. – C. 63 — 64].

Да и сам факт прекращения всамом начале 9 века существования волынцевской культуры (почти навсей территории своего функционирования) — исключает её достаточно миролюбивыхносителей (что отчётливо видно по типу поселений волынцевцев) из числавероятных воинственных русов [АбакумовА. В., 2011. – С. 78]. Именно каганат последних зародился и весоморасширился как раз в годы резкого упадка и исчезновения характерныхволынцевских археологических комплексов [Баран В. Д., 1985. – С. 162; Юренко С. П., 1985. – C. 124]. Многообразие же инеубедительность всех попыток соотнести то или иное территориально-культурноевосточноевропейское образование сер. 8 — нач. 9 вв. с«преддержавными» росами наводит на мысль о справедливости гипотезы о диаспорнойформе [Желєзняк І. М., Корепанова А. П., Масенко Л. Т., СтрижакО. С., 1985. – С. 123 — 124; Пріцак О. Й., 1997. – С. 94 —95] существования этого племени именно в раннекаролингский исторический период.

Русский этно-политический(достаточно разноплемённый) первоначальный государственный организм охватывалзначительные южные и юго-восточные земли восточного славянства. Состав «РусиИзначальной» в 800 – 882 гг. неоднократно менялся. То увеличивался, тоуменьшался! После же объединения с«циркум-ильменским» славяно-финно-варяжским конгломератом Олега Вещего в882 г. эта молодая тогда держава окончательно выростает ввосточноевропейского гиганта.

Не менее сложным и любопытнымявляется «эмбриональный» этап формирования «русов» в недрах Хазарского каганата(первоначальная его столица – г. Семендер — в восточной части Предкавказья!)в течение VIII в. В многонациональных социально-экономических, культурных,этно-конфессиональных отношениях этой империи (как один из её элементов!) искладывалась непосредственно Предгосударственная Русь!

Мы не ошиблись, назвавСемендеро-Итильское государство образца 7 — 8 столетий — империей.Б. А. Рыбаков, касаясь в своих работах хазарского вопроса, догматизируетпоздний Каганат периода 9 — 10 вв. После большой гражданской войны начала800‑х гг. это объединение и приняло ту полуконфедеративную форму, как еёярко описал этот выдающийся московский учёный [Рыбаков Б. А., 1953].Имперская же эпоха Хазарии по объективным причинам оказалась вне поля зрениятворческого анализа Бориса Александровича. Семендерский каганат в 7‑м столетииунаследовал административные институты Западно-Тюркского эля (централизованногокочевого объединения) с его иерархией. Возглавили же новую империю на Волгепредставители правящей у тюркютов династии Ашина.

Во время своего расцвета 700-х гг.Хазария была достаточно монолитной структурой, но (вопреки своимгунно-протоболгарским, аварским и западно-тюркским предшественникам) уже некочевой. Аланы и буртасы полностью, а хазаро-булгары частично осели на землю.Не была номадами, естественно, и та часть финского, славяно-постантского икрымско-готского населения, которое подчинилось Семендеру где-то в конце 7 века.Военное могущество раннего Каганата (столицей которого с сер. VIII столетиястал г. Итиль — в низовьях Волги) обезопасило Восточную Европу отогузских, печенежских и кимако-половецких набегов с востока. Сильноесопротивление оказала Хазария и северной экспансии Арабского Халифата.

Лишь один из походов исламскоговоинства (во главе с Мерваном) в Предкавказье и на Волгу был удачным [ПлетнёваС. А., 1986. – C. 39 – 40]. Однакоданную победу Дамаск (тогдашняя столица арабов) не сумел закрепить. Черезнесколько лет Каганат возобновил «статус-кво», но и учёл неудачу в «мервановойвойне» 737 г. Столица окончательно переехала из северокавказскогоСемендера в Итиль на Нижней Волге. Значительные массы протоболгарского иаланского (ясского) населения были переселены из халифатско-хазарскогопограничья вглубь империи [Плетнёва С. А., 1986. – C. 41]. Так возникли Волжско-Камская Болгария, очагисалтовской культуры Дона, Северского Донца, Средней и Нижней Волги, на Яике иНижнем Днепре [Плетнёва С. А., 1986. – C. 41 – 46]. Разворачивая колонизацию аланами(ясами) и протоболгарами земель финских, славянских (пост-антских иименьковских) и буртасских подданых кагана, правительство Хазарии должно былокак-то иногда и учитывать вынужденные потери своих земель этой частью своихподданых (будуна).

О подробностях мы можем покатолько предполагать. Несомненно одно! Существенная пост-антская территория былаитильским правительством изъята у какой-то местной восточнославянскойгруппировки и передана аланским и булгарским мигрантам из северокавказскихпредгорий. Вполне вероятно, что этими «автохтонами» оказалось одно изпост-антских племён, а именно – росы.

На отобранной у них территории,охватившей значительную часть бассейна Северского Донца (касаясь и верхнегоДона), формируется (где-то сразу после 737 г.) по археологическим данным —местный найярчайший, преимущественно аланский (ясский) вариант салтовскойкультуры [Пархоменко О. В., 1985]. А до сер. 2‑й четв. 8-го столетия в этомрайоне функционировал один из пост-антских позднепеньковских археологическихкомплексов [Плетнёва С. А., 1986. – C. 43]. Ряд исследователей [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 55 — 90; Седов В. В., 1982. – C. 111; Павленко Ю. В., 1994. – С. 277] именно даннуюзону связывают с этнонимами «росского» корня IV — VII вв. (росомоны,«народ рос», росы).

Следствием рассмотренныхмиграционных метаморфоз и явилась весьма вероятная «диаспоризация» русов.Возможно, что это (лишённое в 737 — 740 гг. большей части своегоземельного фонда) восточнославянское (пост-антское) племя получило какую-томатериальную и иерархическую компенсацию (всё-таки один из «вассалов Каганата»!)от хазарского правительства. Во всяком случае, росы в последующие полсотни летпочти оставили оседлое скотоводство и земледелие [Мавродин В. В., 1946. – С. 301] постепенно трансформировавшись в своеобразную«общехазарскую» военно-купеческую корпорацию Каганата, что одним из первыхподметил украинский востоковед Е. И. Прицак [Пріцак О. Й., 1997. – С. 94 – 97], расселившись во многих городах ифакториях Итильского Эля. Тем более, что количество такого рода поселений вХазарии в течение 8‑го столетия непрерывно возрастало [Плетнёва С. А., 1986. – C. 24 — 33, 41 — 62].

Арабский исследователь IX — X вв.(который частично отобразил и ситуацию порядка 100 — 150-летней от своеговремени давности ) Ибн-Росте пишет : «Русь пашен не имеет» [Заходер Б. Н., 1967. – С. 81 — 82]. Другиеарабо-персидские источники отмечают города, корабли, фактории, целые «острова» росов, деловые качества этогонарода, воинственность, драчливость, храбрость [Заходер Б. Н., 1967. – С. 78 — 100]. Органическоеединство индивидуализма «русов» с этно-традиционалистским укладом их корпорациииллюстрируется очень зачительной властью жрецов, институтом человеческихжертвоприношений [Мавродин В. В.,1946. – С. 129 – 130].

Хазария 8-го столетия быладостаточно «раннецивилизованным» государством. Интенсифицировались ираспространялись земледелие, ремесло, торговля, строительство [Плетнёва С. А.,1981. – C. 65 – 75]. В правительственных кругах,среди аристократии, купечества, некоторой части других зажиточных слоёвнаселения функционировала древнетюркская руническая письменность [Плетнёва С.А., 1986. – C. 48]. Некоторые«провинциальные» народы (особенно в Крыму и на Кавказе) использовали греческийалфавит или какой-либо его вариант. Одной из таких разновидностей, повидимому,и стала т. н. «прото-кириллица» у «русов» [Абакумов О. В., 1989. –С. 293 — 295].

Последние достиглиопределённого могущества в Каганате. Росская диаспора сумела развернутьсвоеобразную этно-социальную корпорацию, торговая активность которой в Хазариивсё более напоминала монополию. Ей удалось ещё до 800 г. сформироватьобще-восточноевропейскую систему торговых путей с экспортными нитями (гл. о.пушными) вплоть до Багдада и Балха [Заходер Б. Н., 1967. – С. 85]. Так что, «рынок» (оцелесообразности которого нынче среди отечественных экономистов идут яростныеспоры), оказывается, был весьма существенным фактором самого зарождения нашейгосударственности.

Военная же служба «русов» навосточнославянских землях, поездки «гостей»-копорантов с торговыми исобирательско-данническими (для Хазарии) целями к самым отдалённым пост-антскимплеменам оставляли их в своей языковой среде. Тюркский хазаро-булгарский(пра-чувашский) язык они знали как общегосударственный и деловой, новышеназванные «про-славянские» аспекты их жизни уберегли наших диаспорников отлингвистической ассимиляции. Хронологический же срок «тюркского окружения» (даи то частичного) в жизни значительной части росов был недолгим — немногим болееполустолетия (740 — 800-е гг.).

Остановимся на тогдашнихреликтах несомненного (что справедливо отмечает в ранее упоминавшейся работеВ. В. Седов) языкового, антропологического и культурного скифо-сарматского[Мавродин В. В., 1946. – С. 303; Седов В.В., 1978; Рыбаков Б. А., 1982. – С. 286; Седов В. В.,1982. – С. 111 – 113; Толочко П. П., 1987. – С. 13, 18 — 19; Абакумов О. В., 1992. – С. 19 —26; Абакумов А. В., 2008] субстрата тогдашних пост-антов.

Процесс славянизации отдельныхсеверо-иранских (пост-арийских) групп был неодновременным. Он различался вотдельных своих звеньях по интенсивности. Одним из предпоследнихскифо-сарматских элементов Антии 5 — 7 вв. вероятно были и «прото-росы». Иордан длякон. 4‑го столетия фиксирует росомонов и антов как совершенно различныеэтносы [Иордан., 1960. – С. 92]. Псевдо-Захарийв VI в. пишет о «народе рос» как о полностью самостоятельном [ПигулевскаяН. В., 1952]. Только для началаседьмого столетия уже характерны какие-то туманные свидетельства о росах, как ославянском племени [Брайчевський М. Ю., 1981. – С. 161].

Оказавшись (где-то, вероятно,во 2-й четв. 6 в.) в антском этно-политическом союзе «народ рос»(росомоны) постепенно славянизировался и уже в 1‑й пол. 9‑го столетия известенарабо-персидским наблюдателям в числе «саклабов». Этим этнонимом, как известно,в Халифате именовали преимущественно представителей нашей языковой группы.Особнно настаивает на «саклабстве» «русов»-купцов в сер. IX века – Абдаллах Ибн-Хордадбех [Заходер Б. Н., 1967. – С. 81 — 82], который оченьхорошо знал аланов и заметил бы сарматство наших «гостей», если бы последниесохраняли северо-восточноиранский язык. Кроме того, этот видный халифатскийадминистратор отметил использование русами местных рабов-славян кактолмачей-переводчиков [Заходер Б. Н.,1967. – С. 85]. Это свидетельствует не только о пост-антскомхарактере родного языка «гостей», но и о существенном ухудшении знания имиобщекаганатского хазаро-булгарского. На севере Халифата (где служилИбн-Хордадбех) было весомое количество тюрок (рабов и наёмников : полицейских, воинов, чиновников). Если бы«русы» были двуязычны и одинаково разговаривали бы как по-славянски (на одномиз пост-антских диалектов), так и по-тюркски, то они быстрее бы нашли огузских,карлукских, кимако-кыпчакских или собственно булгаро-хазарских толмачей. По-видимому,во времена Ибн-Хордадбеха (кон. 1-й пол. IX в.) росы уже продолжительное времябыли вне собственных государственных структур Каганата. Сохранились (как у означенных«корпорантов», так и у остальных пост-антов) скифо-сарматские собственные имена[Скрипник Л. Г., Дзятківська Н. П.,1986. – С. 38 — 39; Брайчевский М. Ю., 1985.– С. 25 – 29]: Идар, Дир, Прастен, Пубексар, Фрастен, Вадим,Рогдай, Фурстен, Буслай и др. У росов, в частности, из всех восточных славянсеверо-иранская «подоснова» была наиболее яркой, что связано с относительноболее поздним процессом ассимиляции данного племени в антской и пост-антскойсреде 6 — 8 вв. [Абакумов О. В., 1992. – С. 26].

В период своего ещё оченьраннего существования в рамках черняховской к-ры (3 — 5‑е столетия) росомоныфункционировали как окраинный северо-восточный компонент Рейдготии [СтурулсонС., 1975]. Сюзеренитет тогдашней Державы Германариха над будущей территориейСлобожанщины не был достаточно жёстким. Готизация носителей пограничногосеверско-донецкого варианта [Максимов Е. В., 1992. – С. 8 — 9,272] черняховской культуры в тот период была непродолжительной и весьмаповерхностной. Росомоны сохраняли, повидимому, свой скифо-сарматский диалект ииранские [Стрижак О. С., 1991. – С. 79]собственные имена (Сар, Аммий). Сложились же они в этно-политическую единицуещё в ещё более давний – дочерняховский период (1 — 2 вв. н. э.),в процессе взаимодействия части местного скифского и западно-сарматскогонаселения с одной из пришлых тогда групп сарматов-аорсов [Максимов Е. В., 1992.– С. 6, 272; Павленко Ю. В., 1994. – С. 254 — 257]. С частьюпредков, кстати, и северокавказских росиев Ефрема Сирина [Кобычев В. П., 1973. – С. 102].

Остальные восточные славяне(хотя и в меньшей степени, чем росы) также несли в себе значительныйсеверо-восточноиранский культурный, антропологический, языковый иэтимологический элемент. Особенно он характерен был для уличей, северян итиверцев. Это вырисовывается как по археологическим данным [Смиленко А. Т., 1985. – С. 114 — 116; ЮренкоС. П., 1985. – С. 116 — 125; СухобоковО. В., 1986], так и(предположительно) диалектными особенностями [Мавродин В. В., 1978. – С. 61 — 92] данных «союзов племён». Аналогичный же(степени пост-арийского субстрата у данной пруто-деснянской «большой тройки»)уровень скифо-сарматской «реликтности» был характерен и небольшой группировкеполян.

Выраженные лексические иранизмызаложены и в самоназваниях восточных славян [Стрижак О. С., 1991. — С. 56,71 — 195]. Это — северяне, хорваты, бужане, поляне. Последний изэтнонимов является переосмысленным (на славянской почве) скифо-сарматизмом —сполы. Иранские этимологические корни заложены также и в этнонимах «рос» и «ант».

Этнографический характертеррора, который совершали «русы» во аремя своих военных походов на Закавказье вIX — X вв. [Якубовский А. Ю.,1926], носил (скорее всего) скифские, а не славянские, балтские, финские,тюркские или угорские этнографические черты. Как и не варяжские!

Каковыми были русско-норманнскиеконтакты?

Первое («до-гостомыслово»)появление варягов на севере Восточнославянщины датируется археологами ещё 8‑м веком[Рябинин Е. А., 1980]. В районе Ладоги! Или Альдейгьи, какэтот город назвали норманны. Конец же VIIIстолетия совпадает с общеевропейским «дебютом» движения викингов [Гуревич А.Я., 1966. – С. 1 – 15; Гуревич А. Я., 1967. – С. 344—345].Формируется (в процессе нескольких непростых трансформационных этапов) «циркум-ильменское»объединение местных славянских и финских племён с варяжскими дружинами [ПВЛ,1991. – С. 23, 176; Кузьмин С. Л., 2008. – С. 71 – 83, 88 – 92].

«Русь» же в конце VIII в. уже несколько десятков лет представляла изсебя военно-торговую корпорацию хазарской службы и имела существенные отличияот норманнских мореплавателей в быту, идеологии, способах плавания исудостроения, верованиях и социальном устройстве. Другое дело, что дляарабо-персидских наблюдателей оба эти светлопигментированных «морских» народабыли как бы «на одно лицо». Русские товары (гл. о. меха) ещё в790-х гг. знают Харун-аль-Рашид и его жена – Ситт-Зубейда [Соловьёв С. М., 1959. – С. 253]. А сколько ещё до этогодесятилетий прошло, прежде чем росская «диаспора-корпорация» не окрепла? Сначала были освоены купеческие пути Хазарии.Затем состоялся выход «русов» на прикаспийскую торговлю с Халифатом. Ещёпозднее наши «корпоранты» (где-то до 785 г.) проникли в «глубины»исламской империи, выдавая себя за христиан [Рыбаков Б. А., 1982. –С. 288]. Так что, «русы» как торговое,cоциально-экономическое и этно-политическое (хотя и вассальное) явлениевозникли по меньшей мере на четверть века ранее самого появления массового«движения викингов».

Восточное славянство (вт. ч. и росы) самостоятельно развивает судостроение и, соответственно,технологию плавания по рекам, озёрам и морям. И вне зависимости (для «русскойкорпорации», по крайней мере, до начала IX в.) – от варяжского «шнеко-строительства».

С VII века у восточных славян последовательно менялась схема строительства судов: откаркасного (плетёного) судна, обтянутого корой или кожей (древнего корабля) коднодревке и набойной ладье, и, далее, к досчатому судну. Уже в VIII векеспускаются со стапелей килевые клинкерные суда с досчатой клинкерной обшивкой ссимметрично заостренными носовой и кормовой частями, а также плоскодонные судас прямыми бортами и с досчатой обшивкой встык, с заостренной носовой иусеченной кормовой, а также, возможно, с симметрично усеченными частями [Русскаявикипедия: «Судостроение: История» -- http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D1%83%D0%B4%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5].

С началом около 800 г.гражданской войны [Плетнёва С. А.,1986. – C. 62 — 65] в Каганате (в связи с принятиемИтилем иудаизма как государственной религии) имело, повидимому, местовзаимодействие «русов» и независимых (тогда!) северных восточнославянскихплемён. В военных дружинах этих структур вполне могли фигурировать (а то и руководитьими!) – варяги. «Корпорация» Русь (возглавив, повидимому, несколько южных ицентральных восточнославянских племён) отделилась от Хазарии. Более того, князьросов провозгласил себя каганом и был (возможно) одним из активных претендентовв борьбе за центральную власть в Итиле.

Тогда, скорее всего, ипроизошло первое совместное взаимодействие «Циркум-Ильменщины» и Руси, о чёмсвидетельствует агиографический документ «Житие Стефана Сурожского»[Васильевский В. Г., 1915]. Вернее – сохранившийся вариант этого «жития»,переписанный в 15 — 16 вв.! Вдокументе говорится о том, что один из варяго-словенских предводителей (в этом позднемварианте жития он назван «новгородским князем», хотя Новгорода в 800‑м году ещёне существовало; тогда где-то в том районе функционировал ещё не раскопанныйСловенск-на-Ильмене!) – Бравлин принимает участие в «каганатской смуте» настороне русов [Вернадский Г. В., 1996. – C. 288, 289]. В процессе перипетий хазарскойгражданской войны это северное воинство совершает нападение на города южногоКрыма. Данное событие достаточно смутно отображено в «Житии Стефана Сурожского».Интересно то, что в данном первоисточнике отмечаются как «новгородцы» (отрядБравлина), так и «русы». Последних (какое-то воинское подразделение «диаспоры»)русский «каган-князь» временно подчинил Бравлину, которому (то ли наёмнику, толи ладожансому варяго-словенскому союзнику) был, возможно, порученвспомогательный крымский театр военных действий хазарской гражданской войны.Увлёкшись яркостью непривычно-роскошных взору раннего викинга городов Южногоберега Крыма, варяго-словенский предводитель атаковал не только итильских, но иконстантинопольских подданых на полуострове.

Борьба за «Хазарию в целом» шлас переменным успехом [Плетнёва С. А., 1986. – C. 64 — 67; Павленко Ю. В., 1994. –С. 309 — 311]. К концу войны Русь оформила свой собственный каганат.В его состав вошёл ряд тогдашних восточнославянских (пост-антских) союзовплемён, точный перечень которых из-за недостаточной информации первоисточниковопределить невозможно. Весьма вероятно наличие среди них уличей (русов-ал-луданаарабского источника «Худуд-аль-Алем») [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 183 — 186] и северян (явных союзников, поархеологическим данным, русов — в разгроме ими носителей волынцевской культуры),а также, по-видимому, небольшие восточнославянские группы радимичей и полян.

Сформировавшаяся русская ранняягосударственность включила в себя, помимо ряда восточнославянских племён исоюзов, и те города, фактории и «острова», над которыми «росам-диаспорникам»удалось сохранить контроль. Однако весомая часть последних вынуждена былапокинуть Итиль, Семендер, Булгар, Таматарху, Фанагорию, Керчь и ряд другихнаселённых пунктов Хазарии. Значительное количество «русов» заполнило племенныецентры северян, уличей и полян, где купеческие и сторожевые пункты «корпорации»были и раньше.

Тогда же (около 800 г.)было ликвидировано политическое объединение носителей сейминско-деснянскойволынцевской культуры. Этот племенной союз оказался, по-видимому, средивраждебных «русам» и северянам группировок «хазарской смуты». Такие поселения [ЮренкоС. П., 1985. – C. 108, 109, 116 — 118, 182; Сухобоков О. В.,1985. – С. 108, 109, 125 — 126, 183] волынцевцев, как Славия (Словенск-на-Десне —район Чернигова-Шестовиц), Ромен (Ромны-Засулье) и нек. другие были тогда, судяпо метаморфозам археологических данных, непосредственно подчинены «каган-русу»,а сельские веси «освоило» население роменской археологической к-ры [СухобоковО. В., 1985. – С. 132 —133]. Последнюю специалисты единодушно связывают с северянами [СухобоковО. В., 1985. – С. 133 —135]. Мигранты (ранние северяне) расселились среди остатков местных волынцевцев,с которыми потом и слились. Археологи прослеживают, как мы отмечали ранее,именно в данный момент (примерно в 800 г.) резкую и существенную сменукультур [Юренко С. П., 1985. – C. 124 – 125].Из летописей известна позднее какая-то особая «сейминская ветвь» северян [ПВЛ,1991. – С. 17]. Эти «семичи» та, повидимому, из региональных групп (в X —XI вв.) данного «союза племён», в формировании которой «словене хазарские»составили наизначительнейший компонент.

Археологическим прологом«прото-сеймичей» является волынцевская культура (кон. 7-го — cамоеначало 9-го столетий) данного региона. Завершение существования последней какраз и совпадает с «хазарской смутой», независимостью Руси и значительнымрасширением северянского – роменского хозяйственного комплекса. В известномписьме хазарского «царя» (верховного мелех-бека) Иосифа (2‑я четв. X в.)описываются события зарождения Семендеро-Итильской державы (2‑я пол.7-го столетия) и её расцвета в 700-е гг. [Коковцев П. К., 1932. –С. 98 — 102]. Именно к последнему («золотому веку Итиля») и можносоотнести указание «Письма царя Иосифа» о вятичах, северянах и «славиунах» како данниках Каганата. Ильменские же словене никогда не были подчинены Хазарии.Следовательно, это не их имело в виду означенное письмо.

А кто был тогда (в 8 в.)соседом племенного соза северян-раннероменцев ? С северо-востока – вятичи. А сюга? Волынцевцы!

Т. е., письмо мелех-бекаИосифа – единственный документ, свидельствующий о племенном имени носителейволынцевской культуры [АбакумовА. В., 2011. – С. 79]. Их название, как и нескольких иных тогдашних (каквосточных, так и западных, и южных) славянских группировок, – словене.

Своеобразнымкиево-ходосовско-дарницко-троещинским [ЮренкоС. П., 1985. – C. 108, 109, 110, 117, 182]) вариантом волынцевцев явились поляне образцаконца 8 века. Сформировавшись в процессе ассимиляции антами с конца4-го и до начала 6-го столетий части черняхоидных среднеднепровских«пост-сполов» маленькое «племя Кия» участвовало [ТолочкоП. П., Ивакин Г. Ю., 1986. – С. 256] вразличных восточнославянских этнических перегруппировках 3‑й четв. I тыс.н. э. В 1‑й пол. 8 в. [блок-схема 1] полянскаяродоплеменная группа вероятно вошла в союз «хазарских словен». С 800 г.киевские пост-анты повидимому «самостоятельный» вассал «каган-руса». Масуди (который, как и др. тогдашниеарабо-персидские авторы, делал хронологические реминисценции в более раннюю посравнению со своим временем хронологию) для 1‑й пол. 9 в., отмечал, что«Куяб» хотя и близко вто время был связан с русами, нопредставлял тогда из себя другую (нежели собственно «Русь») этно-политическуюструктуру [Гаркави А. Я., 1870. – С. 133].

Где-то в Азово-Причерноморье каким-то образом ещё сохранялся под контролем Руси (недалеко на востоке и северо-востоке от Таматархи-Тмутаракани) и после «большой каганатской смуты» какой-то «остров русов» — Вабия [Соловьёв С. М., 1959. – С. 128, 301 — 302]. Это, скорее всего, дельта Протоки-Кубани [Новосельцев А. П., 1965. – С. 418; Вернадский Г. В., 1996. – C. 283, 284]. Что подтверждается современными археологическими материалами Голубицкого городища в кубанской дельте [http://www.kuban.ru/forum_new/forum33/modpage/sea/tem_rn.htm]. Ещё до захвата Таматархи Святославом в 960‑х гг. Вабия являлась, вероятно, оперативной базой кавказских похдов «русов» 9 — 10 столетий.

Варяжские дружины, начиная с похода Бравлина, появляются в тогдашней Ранней Руси. Некоторые из них идут на непосредственную службу новому государству. Формируется также «механизм вступления» тех или иных групп викингов в состав «корпорации», которая ещё продолжительное время существовала и после «обретения державности», всё-более приобретая черты социально привилегированного слоя.

Ещё в рамках Хазарии русская диаспора имела некоторые черты полиэтничности. В неё могли войти [Мавродин В. В., 1978. – С. 103 — 104; Мавродин В. В., 1946. – С. 182; Соловьёв С. М., 1959. – С. 546] и славяне других племён, и финно-угры, и тюрки, и аланы, и буртасы. Однако каждый «корпорант-неофит» должен был влиться в этно-социальную структуру «Руси», принять (хотя бы частично) её «конфессиональные ценности». Власть волхвов и институт человеческих жертвоприношений по арабским сведениям были очень велики [Заходер Б. Н., 1967. – С. 96 — 97].

Это обстоятельство, по нашему мнению, также свидетельствует против «первичного норманнства» росов. Варяги-язычники ни в своих походах, ни у себя дома почти не знали культа приношения [Тиандер К., 1915. – С. 47 — 51] в жертву богам людей. «Русы» же практиковали такие обрядовые действия очень широко и долго, вплоть до 986 г. [ПВЛ, 1991. – С. 63 – 64].

В течение 1-й трети 9-го столетия усиливается внешнеполитическая военная, торговая и дипломатическая активность нового государства. Из значительного количества морских походов на византийские владения той эпохи нам известны два: на остров Эгину и на Амастриду [Мавродин В. В., 1946. – С. 159 – 160]. А сколько их осталось вне поля зрения очень скупых анналов и выборочных агиографий (житий святых) той эпохи?

Волыняне-бужане, как и ряд других восточнославянских «союзов племён», находятся в течение 9‑го столетия в определённых позитивных контактах с Русью. То ли непосредственно в её каганате (а затем и в русском Первом великом княжении), то ли в качестве союзников. Каковыми волыняне и были в течение первых ста лет функцмонирования Второго (Рюриковичевского) русского великого княжения. Не исключено, что в геополитических периптиях развития ранней Руси IX в. у бужан происходил взаимообмен обеих функций. В 10‑м столетии, как известно, волыняне функционировали в качестве русских «дальних федератов» (как адриатические венеты для республиканского Рима 3 — 1 вв. до н. э.). И оставались таковыми вплоть до своей полной инкорпорации в «империю Рюриковичей» в 981 году.

Во всяком случае, именно благодаря этим антизированным (в 7 – 8 вв.) потомкам склавинского племени дулебов ещё в 1-й четв. 9 в. устанавливается торговый обмен главных городов Русского каганата (через посредничество также и чешско-моравских племён) с немецким Раффельштедтом [Мавродин В. В., 1946. – С. 119]. Впоследствии же и с Регенсбургом. В те годы стали известны в Южной Германии т. н. купцы-«рузарии» [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 337]. В дальнейшем эти русско-баварские экономические связи осуществлялись (посредством, по-прежнему, бужано-волынян) через Моравское княжество.

В конце 830-х гг. каган Руси отправляет дипломатическую миссию в Византию. В её составе были и варяги [Толочко П. П., 1987. – С. 34].

Арабские источники отмечают наличие в Русском каганате 3‑х центральных городов: Артании (Артаба, Арсании, Арсы), Куявии (Куяба) и Славии (Салау). Сообщается о некотором «старшинстве» Артаба [Заходер Б. Н., 1967. – С. 102; Толочко П. П., 1969; Толочко П. П., 1983. – С. 162] в отправлении государственно-представительских функций в сравнении с двумя другими участниками означенной «триады» столиц: Куявии (Киева) и Славии (Словенска-на-Десне – будущего Чернигова [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 331]). Трудность отыскания археологического аналога Артании состоит в неизвестности её хотя бы приблизительного расположения где-то в Среднем Поднепровье, к югу от Киева [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 329 — 332].

Переяславль-Русский (появившийся в кон. IX в. [Юра Р. А., Кучера М. П., 1986, — С. 281]) был, по-видимому, всего лишь результатом тогдашней (в 870‑е – 880‑е гг.) эвакуации Артаба. В культурно-ойконимической традиции раннего восточного славянства существовала своеобразная этимологическая закономерность. В процессе перенесения к.‑л. крупного населённого пункта на новое место, это урбанистическое новообразование принимало ойконим «Переяславль» [Абакумов О. В., 1996. – С. 29 — 31]. С приставкой порой названия покинутого при переселении места. И в независимости от того, что прежний город полностью ли прекращал своё существование, либо частично сохранялся. Или же как-то восстанавливался.

Так образовались Переяславль-Рязанский, Переяславль-Клещинский (переназванный позднее в Переяславль-Залесский), а также основанный Святославом Игоревичем в Добрудже в 960‑х гг. – Переяславец (переназванный позднее болгарами в Преслав-Малый).

Аналогичное явление имело место и в Болгарии. (Восточно-балканские славяне, как известно, формировались в 6 – 8 вв. под сильным культурно-лингвистическим воздействием антов – самых ранних восточных славян [Абакумов О. В., 1999. – С. 48 — 55]). В 9‑м столетии Болгария построила себе новую столицу. Резиденция и двор правителя страны из Плиски переехали в новопостроенный тогда город – Переяславль [Абакумов О. В., 1996. – С. 30]. Или Преслав – учитывая южнославянское (и церковнославянское!) неполнозвучие.

Сама же Артания вероятно находилась где-то недалеко от нынешнего Переяслава-Хмельницкого. Порядка одной — двух сотен километров [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 330 — 331]! Археологически сия «первопрестольная» пока не найдена, но имеется некоторая гидронимическая «подсказка». Возможно, что расположение Артаба, до его эвакуации в Переяславль-Артанийский (Переяславль-Русский, Переяслав-Хмельницкий) в конце 9 века, как-то связано с гидронимом (наименованием водоёма) Артополот [Абакумов О. В., 2001‑б]. Две небольшие речки с этим названием имеются на северо-востоке Полтавской области [Желєзняк І. М., Корепанова А. П., Масенко Л. Т., Непокупний А. П., Німчук В. В., Отін Є. С., Стрижак О. С., Цілуйко К. К., 1979. — С. 24]. Одна из них расположена в Лохвицком, а другая — в Чернухинском районе. В переводе с ряда иранских языков Артополот означает – “arta parata” – «божественная река» [Трубачёв О. Н., 1968. — С. 220].

Или же шире! Артаб, по-видимому, располагался где-то в южной части левобережья Среднего Поднепровья. В регионе, где фигурирует одна из наибольших в Восточной Европе концентраций иранских гидронимов: Хорол, Сула, Удай, Самара, Сура, оба Артополота, Надра, Овда и др. [Трубачёв О. Н., 1968. — С. 274, 276, 277]. «Божественный» город росов вполне мог находиться на любой из этих перечисленных рек, впадающих в Днепр. Восточнее или же юго-восточнее Переяславля-Русского.

Нам неизвестны последствия контакта Арсы и Константинополя в 838 — 839 гг., но возвращению «слов» помешала новая «хазарская смута» с активным участием в ней кочевых угров [Плетнёва С. А., 1986. – C. 65 — 67]. Поддерживая то одну, то другую сторону возобновлённого конфликта, мадьяры (будучи в конце 830-х годов лояльными итильскому правительству) поселились на обоих берегах Нижнего Днепра, нанеся поражение местным боилам-сепаратистам и перерезав коммуникации Руси. Выходы к Чёрному (Русскому) морю для русов были блокированы венграми.

Нижневолжский Каганат частично возобновил своё могущество.

Если в арабо-персидском анонимном документе нач. 30-х гг. 9 в. (Худуд-аль-Алем — «Области мира») Хазария представлена низовьями Волги, cеверокавказскими степями и восточным Крымом [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 225 — 227], то у византийского инженера-строителя и дипломата Петроны Каматира (менее чем через 10 лет) Итиль вновь контролирует значительную часть Восточной Европы [Плетнёва С. А., 1986. – C. 52 — 53]. Правитель «русов» титулизируется уже снова как князь [Заходер Б. Н., 1967. – С. 95, 96]. По-видимому, «великий князь»!

Артаб пошёл на значительные уступки Хазарии где-то около 840 г. Оставшись самостоятельной, Русь тогда отказалась от императорского титула кагана. Возобновив с разрешения Итиля (и вассальных ему мадьяр) крымскую и восточную «багдадскую» торговлю, русская «корпорация» (по данным Масуди) стала источником одного из главных таможенных доходов хазарского правительства тех лет [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 226]. Воссоздались какие-то, хотя и формальные, даннические отношения [ПВЛ, 1991. – С. 23].

Однако Каганат уже не был той империей, какой он был в 8‑м столетии. Именно тогда (1-я пол. 9 в.) он стал «рыбаковским» [Рыбаков Б. А., 1953. – С. 137 — 140]. Значительные территории были утрачены полностью, другие функционировали на конфедеративных условиях. Рядом с каганом в Итиле появился т. н. «царь» (мелех-бек) [Плетнёва С. А., 1986. – C. 59 — 60]. Подобный «дуумвират» отобразил специфику «иудаизации» Хазарии и противоречил традиционным централистским гуннским и тюркским институтам [Гумилёв Л. Н., 1993. – С. 62 — 63].

Какова же была судьба «русо»-варяжского посольства 830-х годов?

Ещё до завершения хазаро-мадьяро-русско-«боило-апостатского» конфликта «слы» кагана «народа Рос» решили вернуться в Среднее Поднепровье из Царьграда обходным путём, повидимому надеясь проехать к Артабу через Регенсбург, мораву и волынян. В связи с таким маршрутом посольство попало ко двору франкского императора Людовика Благочестивого по рекомендации Константинополя [Шаскольский И. П., 1981]. Дальнейшая судьба данной дипломатической миссии неизвестна.

Осознав уязвимость для кочевнических набегов (которые стали реальностью, как следствие хазаро-каганатских гражданских войн 1‑й пол. 9 в.) местонахождения своей лесостепной резиденции, великий князь росов (а им, согласно Масуди, в кон. 1-й пол. 9 в. был Дара (Дир) [Толочко П. П., 1987. – С. 22]) меняет столицу. Его резиденция переезжает в полянский Киев [Абакумов О. В., 1996. – С. 30 — 31], пока ещё незначительно освоенный «русами-корпорантами». Однако ещё некоторое время за «божественной» Артанией сохрнялась функция «первопрестольной».

В новой же столице «дорюриковой» Руси концентрируются элита «корпорации». В большинстве своём это этнические росы. Диалект последних активно взаимодействует с весьма близкородственным (таким же пост-антским!) наречием местных полян — также (как и русы) одного из наиболее социально-экономически высокоразвитых восточнославянских племён. Полянские «мужи нарочитые» (благодаря столичным функциям Киева) активно включаются в состав господствующего слоя «дировой» Руси. Тогда и начинается, повидимому, процесс формирования наречия, лёгшего впоследствии в основу языка (в т. ч. и административного) «империи Рюриковичей». Последний же, как известно, позднее (в 11 — 14 вв.) ассимилировал [Абакумов А. В., 2009. – С. 20 – 55, 59], в конечном счёте, почти все (кроме закарпатского варианта бело-хорватских!) палео-восточнославянские говоры [блок-схемы 2, 3].

В сер. IX в. один из «инкорпорированных» в «русы» варягов (Аскольд [Скрипник Л. Г., Дзятківська Н. П., 1986. – С. 36]) становится соправителем росского династа Дира. Последний (по косвенным данным Масуди) был сильнейшим из «царей саклабов» первой половины данного столетия, что отображает ведущую роль Руси среди славян уже в ту первоначальную стадию существования этого государства. При Аскольде отмечается определённое восстановление (после «кризиса» конца 830‑х – начала 840‑х гг.) убедительных внешнеполитических позиций нашего тогдашнего молодого этно-политического образования. Окончательно ликвидируется (по летописям!) в 3‑й четв. IX в. даже формальный сюзеренитет Хазарии над Русью [ПВЛ, 1991. – С. 25]. Хотя титул «кагана» правители росов не стали для себя восстанавливать, «прижившись» к новому – «великий князь»! Усиливается давление Руси на Византию. Симптомом чего и были два похода на Царьград [Брайчевський М. Ю., 1988. – С. 38 — 41].

В 870-е гг. Аскольд попробывал утвердить христианство в Киеве. Это подтверждается посланиями патриарха Фотия тех лет и появлением в списке кафедр Константинопольской Православной церкви 3-й четв. IX в. Русской епархии [Толочко П. П., 1987. – С. 63]. Во времена Нестора-летописца (2-я пол. 11-го столетия) в Киеве ещё было какое-то смутное воспоминание о христианстве Аскольда. На его могиле местные власть имущие строили церкви [ПВЛ, 1991. – С. 27].

Cообщение ПВЛ о том, что Аскольд и Дир «рюриковы бояре» 860-х годов является полумифической импровизацией одного из авторов летописи. Или самого Нестора, вероятно, что и Сильвестра, но скорей всего это стиль т. н. «Ладожанина» [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 307 – 308]. У последнего были какие-то смутные сведения о «варяжестве» Аскольда [Брайчевський М. Ю., 1963. – С. 136 — 138], а частое сочетание его имени с соправителем Диром характеризовало всю «до-олегову эпоху» в легендах Киевщины одинадцатого столетия. Норманистская же схема авторов «Повести...» (особенно последнего из её редакторов) не предполагала каких-либо «до-рюриковых» варягов в Киеве, а потому и возникла подобная импровизация. Бравлин и викинги «русской службы» 830‑х гг. в исторических преданиях Среднего Поднепровья 11 в. были уже забыты. Первого запомнило лишь византийское «Житие Стефана Сурожского», вторых же зафиксировали позднефранкские «Бертинские анналы».

Что же касается норманистской гипотезы о варяжской этимологии этнонима «русь», то ни в каком из подразделений как скандинавской, так и всей германской этно-лингвистической общности не зафиксировано какой-либо родо-племенной группировки с аналогичным именем.

Часть западно-финских племён называли шведов (свионов, свеев) — «гребцами» (ruotsi), но вероятность транслитеризации «руотси» где-либо в «русь» по всем канонам лингвистики весьма сомнительна. Сами же шведы себя никогда «руотсами» (а тем паче русами) не называли. Топоним Рослаген [Фасмер, 1971. – С. 522 – 523] – Русский берег (недалеко от Стокгольма) сложился лишь в самом конце эпохи викингов, когда уже сложились постоянные торговые и дипломатические контакты Шведского королевства с державой Рюриковичей от Сигтуны (через Рослаген, Аландские острова, Финский залив, Ладогу и Волхов) до Новгорода. И далеко не с самого начала существования этого Второго Великого Русского Княжения. Где-то не раньше начала 11 века.

И уж никак не интерлитеризуется по канонам лингвистики с «русью» имя восточногерманского племени 1‑й пол. – сер. I тыс. н. э. – ругиев. Да и их прародина, остров Рюген, в 8 – 12 вв. был заселён бодричами. Более того, данный остров этими славянами в тот период уже был переименован (посредством всё той же ннтерлитеризации) в Руяну.

Значение викингов в формировании социальнo-экономической надстройки Руси (особенно «укрупнённой» — объединённой Олегом Вещим) большое, но не они стояли у её «колыбели».

Дир арабским источникам известен ещё с 840-х гг. Об Аскольде (и его сыне) сообщает (при описании событий 3-й четв. IX столетия) т. н. «Никоновская летопись». Ряд современных исследователей (в т. ч. и Седов в «Русском каганате IX века») считают информацию данного источника 16 в. относительно «до-рюриковых лет» не лишёнными исторического рационального зерна [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 304 – 307]. Убедительными и археологически подтверждёнными оказались, например, противоречивые взаимоотношения (согласно Никоновской летописи) древнейшей Руси с «чёрными болгарами» (салтовцами) тех лет [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 306, 308]. Контакты, в частности, не отображённые в ПВЛ.

Раскопки последних десятилетий иллюстрируют взаимные влияния обитателей салтовской культуры и восточных славян [Баран В. Д., 1985. – С. 162 – 163]. Мирный обмен Руси и ядра «чёрных болгар» (алано-булгар Левобережной Украины и Дона) чередуются с военными столкновениями, что показывают также «Худуд-аль-Алем» [Заходер Б. Н., 1967. – С. 30, 102], Гардизи, Масуди.

Аскольд был выходцем из первого (до-рюрикова и до-гостомыслова) варяго-ладожско-ильменского политического конгломерата [Соловьёв С. М., 1959. – С. 127, 302]. Это объединение варягов-находников, словен ильменских, кривичей, чуди (эстов), веси (вепсов) и мери приобрело где-то примерно к концу 830‑х гг. достаточно жёсткие даннические формы [ПВЛ, 1991. – С. 23, 176: Кузьмин С. Л., 2008. – С. 81]. Сей конгломерат в сер. 3‑й четв. 9 в. изгнал со своей территории варягов в процессе восстания славянских и финских племён региона. Это событие отобразила ПВЛ [Повесть временных лет (БВЛ), 1969. – С. 32 — 34, 33 — 35]. Однако, при этом «циркум-ильменское» разноплеменное объединение вошло («время Гостомыслово»!) в полосу «полураспада» [Повесть временных лет (БВЛ), 1969. – С. 34, 35]. Ладожанские и словенские «мужи нарочитные», которые уже привыкли к «столичным льготам», утратили значительную часть своих доходов в результате ослабления единства в данной славяно-финской политической федерации. Поэтому произошло т. н. «призвание варягов». Северовосточнославянско-финское объединение возродилось во главе с Рюриком, оказавшимся (в отличие от предыдущих варяжских вождей-пришельцев) не свеем, а этническим даном (датчанином), значительную часть своей биографии проведшим в поздней Франкской империи [ПВЛ, 1991. – С. 23 – 25; Кирпичников А. Н., 1997; Абакумов А. В., 2000. – С.9]. Это событие (в 860-е – 870‑е гг.) и было, в свою очередь, реальным стартом непосредственного процесса огосударствления на севере Восточнославянщины. О чём свидетельствует назначение рюриковых мужей-посадников [ПВЛ, 1991. – С. 24 – 25] по регионам «Циркум-Ильменщины», где должны были бы по старой традиции фигурировать местные племенные князья и князьки. Ибо все предыдущие метаморфозы сего большого северовосточнославянско-финско-варяжского геополитического образования не выходили за рамки племенного (вернее межплеменного) союза. Типа антского (ранее 4 – нач. 7 вв.)! Или древне-прусского (ранее VIII – XIII вв.).

Дальнейшее же развитие «Циркум-Ильменщины» и «до-олеговой» Руси, их объединение (Русское великое княжество Рюриковичей) и дальнейшее совместное развитие отражено в летописях. И северный племенной союз (начавший приобретать ранне-государственническую форму лишь в 860-е – 870‑е гг.), и южная восточнославянская державность до 882 г. то включали в свой состав те или иные пост-антские (и не только!) «союзы племён», то их теряли. «Изначальная Русь» уже в 1‑й четв. IX в. приняло отчётливо раннегосударственный облик. Именно от этого этно-политического образования (в 800 – 840‑х гг. – Русский каганат, а в 840‑х гг – 882 г. – Первое великое княжение Русское) и вести отсчёт восточнославянского, уже полновесного цивилизационно-державного геополитического существования!

Последовательность событий до конца 830‑х гг.

Восточное славянство после распада в 7 векеАнтского племенного союза разделилось на ряд региональных группировок. Или, поБ. А. Рыбакову, – «союзов племён»! Продолжая в течение означенного ипоследующих двух столетий расселяться «вширь», ассимилируя, при этом, балтские,финские, западнославянские, поздне-сарматские, скандинавские и нек. др. группы,оказавшиеся в рамках этих «союзов племён».

Во 2‑й пол. 8 века одно извосточнославянских племён скифо-сарматского происхождения в силу каких-тонеизвестных нам обстоятельств заняло определённые привилегированные позиции врамках тогдашней южно-восточноевропейской империи – Хазарского каганата. Гл. о.– торговые и военно-экспедиционные (как речные, так и морские)! Став при этомпреимущественно дисперсным (в рамках хазарской державы) этносом-корпорацией.

Это племя-диаспора именовало себя – росами,русами (славянская само-интерлитеризация), русью (интерлитеризация соседнимиславянскими племенами).

Вероятно, что из росов первоначальноформировали отряды сборщиков дани (гл. о. пушной) на отдалённых,вассальных Каганату, северных территориях. Возможно, что с самого началаозначенной русской практики (а может быть и спустя считанное количество«даннических годичных сезонов») это была откупная система. Росы, совершая«полюдье», отдавали тудунам (или непосредственноцентральному хазарскому правительству) оговоренно-фиксированную часть дани.«Излишек» же оставляли себе.

Накопившийся подобным образом «капитал» русьактивно употребила на развитие товарообмена в государстве, на «отшлифование»торговых маршрутов внутри Каганата и к ближним соседям Хазарии. Несмотря насвою дисперсность, русы функционально оставались единой сплочённой племеннойдиаспорой, которую возглавлял свой (хотя и вассальный кагану) князь, резиденциякоторого находилась где-то в лесостепной приднепровской части ЛевобережнойУкраины. В пока не найденном «божественном» Артабе (Артании, Арсе)!

Племенной центр росов являлся значительнымремесленным центром. Там среди прочей продукции изготовлялось оружие. В рамкахже означенного производства (всехазарского «ВПК»!), Артаб особенноспециализировался на такой разновидности кузнечного ремесла, как изготовлениеклинков [Толочко П. П.,1969]. Эти изделияартанийцы отправляли товарообменом на доработку-сборку в другие ремесленныецентры Каганата, а позднее и на экспорт. Функционировали в Артабе, естественно,и другие виды ремесла. Не исключено, что прославленное (одно из самых лучших вСредневековье) искусство ювелирной обработки изделий способом черни, скани ифилиграни в Киевской Руси [БочаровГ. Н., 1984. – С. 32 — 33] зарождалось именно в региональнойстолице древнейших русов.

Помимо Артанийской Руси у русского«племени-корпорации» находились в собственности (или землепользовании) и другие,но разбросанные по Каганату территории. Среди них был и своеобразныйперевалочный пункт и укреплённая фактория в дельте Кубани-Протоки — т. н.«остров руссов» (Вабия).

В условиях фактического прекращения с сер. VIII в. арабо-хазарских войн, устанавливаются торговые отношениямежду Каганатом и Халифатом. Одну из ведущих ролей в этом процессе со стороныХазарии принимает на себя русская военно-торговая корпорация. Для этого русывынуждены были выдавать себя за христиан, т. к. арабская администрациядопускала возможность приезда из-за халифатской границы в Исламскую Империю из«иноверцев» лишь иудаистам и христианам. Поверхностно зная православныхкрымчан, росам (в своих поездках к югу и юго-востоку от Каспия) более-менееудавалось осуществлять такого рода «христианскую имитацию».

Товарообмен с Халифатом принял, естественно,денежную форму. Арабские серебрянные дирхемы (наряду с другими восточнымимонетами) массово распространяютя в Каганате, а затем и на восточнославянскихземлях. Как в вассальных Итилю, так и в независимых от Хазарии (в том числе ина Циркум-Ильменщине) «союзах племён»!

Сами же росы насыщают халифатскую знатьмехами, специфической ювелирной и иной продукцией. Богатство, высокая военнаяквалификация, широкая территориальная распространённость в Каганате –обусловили сильные розиции «русской корпорации» в начавшейся в 800‑м годугражданской войне в Хазарской державе.

Подробностиэтого конфликта нам неизвестны. Росы возглавили как большинство входивших вструктуры Каганата славянских племён (северян, уличей, полян и др.), так иполучили поддержку со стороны значительной части независимых пост-антов. В томчисле и словен ильменских, и ладожан – представителей славяно-финно-варяжскогов 800‑м году конгломерата [КузьминС. Л., 2008. – С. 71 – 74]). Некоторые из славянских племён Хазарии оказались впротивостоящих росам группировках означенной гражданской войны. Как, например,носители волынцевской культуры (словене десняно-сейминские).

И еслинекоторые из пост-антских племён были среди противостоящих русам сил, то исреди неславян Каганата могли оказаться союзники русским.

Русский князьпосле первого этапа хазарской гражданской войны объявил себя каганом, а затемструктурировал собственный каганат. В его состав вошло большинство славянских(как вассально, так и непосредственно ранее подчинённых Итилю) территорийполу-распавшейся Хазарской державы. Вошли в новую державу, вероятно, инекоторые из пост-антских «союзов племён», ранее не подвластных Хазарии. Ну и,соответственно, некоторые географические пункты, расположенные вневосточнославянских земель. В том числе и Вабия – «остров русов». Русскийкаганат в 800‑е – 830‑е гг. контролировал днепровский торговый речноймаршрут и, по-видимому, прилегающее к нему русло реки Молочной, с выходом вАзовское море. Это, вероятно, позволяло Русскому каганату в теч. 1‑й пол. IX в. удерживать Вабию, подкреплять её гарнизон, минуя при этом(всё ещё контролируемый хазарами) Керченский пролив.

Русскийкаганат того времени был, по-видимому, в военном и геополитическом отношениигосударством, вполне соизмеримым с ослабевшей тогдашней Хазарией.Функционировала в Ранней Руси протокирилличная письменность [Абакумов О. В., 1989. – С. 281 —282, 283]. Главнымобразом в экспортно-ориентируемых структурах «корпорации», но, по-видимому, прото-азбукауже обслуживала и некоторые центральные административные процессы [Абакумов О. В., 2001‑а. –С. 147].

Устанавливаютсяторговые отношения (через волынян) с западными славянами. В т. ч. — с Моравским (впоследствии Велико-Моравским) княжеством. Ачерез чехо-мораван и с Баварией.

СувереннаяРусь осуществляет набеги (по меньшей мере два) на византийские владения.Константинополь вынужден был как-то отреагировать на появление новой державы.Устанавливаются определённые дипломатические контакты Артании с Царьградом. В конце830‑х гг. в Константинополь приехала русская делегация.

Незадолго доэтого хазарскому правительству удалось привлечь из Южного Приуралья вволго-донско-донецую степь и лесостепь (Лебедию) своих союзников-вассалов — мадьяр. И активизировать их «боевые действия» в отношениипротивников Итиля [Константин Багрянородный, 1982. – С. 298– 299]. Посленескольких лет переменных успехов в Лебедии, мадьяры перебрались в НижнееПоднепровье (Ателькузу), одолев там местных анти-хазарских (и союзных,по-видимому, русам) «инсургентов» — кабиров [Константин Багрянородный, 1982. –С. 299]. Маршрут изглавных центров Русского каганата в Северное Причерноморе, Византию, Крым и на«остров русов» оказался закрытым. Это глубоко затронуло интересы «корпорации»,тогдашней базовой структуры Руси.

Поездка русских послов в Ингельгейм

Находившиесяв Царьграде русские «слы» оказались отрезанными от днепровского маршрутамадьярами. Тогда означенная делегация приняла решение проехать в Русскийкаганат со стороны Волыни, попав в неё, естественно, через Моравское княжествои союзные ему северные пра-словацкие племена, обитавшие тогда в Южной Польше. Оптимальныммог быть вариант попадания в «мораву» из Константинополя в 838-839 гг.через Дунайскую Болгарию. Это, однако, тогда было невозможно. В 837 годусмоляне (славянское племя в Македонии) восстали против ромейского верховенства,заключив союз с болгарским ханом Пресианом. В результате развернуласьболгаро-византийская война за Македонию и Албанию, за выход Болгарии к Эгейскому и Адриатическому морям. Эта вооружённая борьба Ромейской империи и Плискскогоханства длилась несколько лет [Андреев Й., 1987. С. – 27 — 29].

Был выбрантретий вариант «рейса Константинополь — Артания». Благодаря подвернувшейся византийско-франкскойдиломатической «оказии»! Как раз в это время восточно-римский император Феофилнаправлял делегацию к своему западно-римскому (франкскому) «коллеге» Людовику I Благочестивому.

Русскоепосольство присоединилось к византийскому и вместе с ним морем, обогнув Грецию,через Адритику отправилось в Венецию. Из «Веденца Славного» обе делегации черезФриулию, Хорутанию (Корюшку, Каринтию), Баварию и Алеманнию прибыли на Рейн. ВИнгельгейм, тогдашнюю резиденцию Людовика Благочестивого! Русские «слы» нестали из Каринтии чарез Аварскую марку заворачивать в Моравию, а решиливоспользоваться случаем для того, чтобы установить хоть какой-нибудьдипломатический контакт Руси с Франкско-Римской империей. Посольство«Рус-каганата» продолжило сопровождение византийских дипломатов вплоть до двора«императора Запада».

Однако самомуЛюдовику (либо же его ближайшему окружению) русское посольство показалосьподозрительным. Выяснилось, что среди русских дипломатов оказались норманны-свионы!

Тогдашнююситуацию при каролингском дворе можно было понять! Многие прибрежные районыФранкской Державы вот уже несколько десятилетий терзали набеги викингов. Средиэтих «находников» более всего свирепствовали у берегов каролингских владений –датчане (даны) и норвежцы. Иногда пиратствовали там и ёты (скандинавские готы).Свионы же почти всю свою активность (и пиратско-завоевательскую, иторгово-предпринимательскую, и военно-наёмническую) направляли на восток. Хотяпредставители этого племени и были относительно «самыми безобидными» извикингов для франкского правительства, но и они (как часть норманнов) вызвалинастороженность в Ингельгейме.

«Бертинские анналы» сообщают.

«Также пришли послы греков, отправленные отимператора Феофила, а именно Феодосий, епископ кальцедонской митрополии и спафарийФеофаний, несшие с подобающими дарами к императору письмо. Император Людовик спочётом принял их в Ингельгейме в пятнадцатые календы июня. Кроме того ихпосольство побуждало императора и подчинённых ему к подтверждению союза ипостоянного мира между обеими сторонами, а также и о победах, которых он свысоты престола добился в войне против иноземнымх народов. Любезность иликование в Господе было ими принесено! Посольство испросило императора и егоподданных по-дружески вернуть подателю письма [императору Феофилу] блага всех [людовиковых]побед.

Он также послал с ними тех самых, кто себя,то есть свой народ называли Рос. Их король, прозванием Каган, отправил этихлюдей ранее в Константинополь ради того, чтобы они объявили о дружбе к императоруВостока. Феофил в упомянутом письме, среди прочего, просил Людовика принятьросов приветливо. Чтобы они могли, пользуясь благосклонностью Императора Запада,получить возможность вернуться домой, опираясь на его власть. Феофил незахотел, чтобы росы возвращались на родину обычной своей дорогой, так какони попали бы в сильную опасность. Прежние пути, по которым они пришли вКонстантинополь, росы вынуждены были бы теперь проделывать среди варваров оченьжестоких и страшных народов.

Оченьтщательно исследовав причину их прихода, император Людовик узнал, что эти росына самом деле выходцы из народа свионов. Заподозрив, в связи с этим, то, чтоони скорее разведчики [норманнские] чем просители дружбы того королевства[Русского каганата] и нашего [Франко-Римской империи], государь приказал удерживатьих у себя до тех пор, пока смог бы он это истинно открыть. А именно, честно лиони [«слы» народа Рос] пришли или нет?».

Как закончилось расследование ЛюдовикомБлагочестивым «истинности» русского посольства мы не знем, но несомненен тотфакт, что о приближении делегации Русского каганата (вместе с византийцами) кимператорской резиденции там стало известно по меньшей мере за несколько днейдо конкретного прибытия этих послов. И это не вызвало никаких предварительныхнастороженностей франкского императорского двора. Русь в Ингельгейме, скорейвсего, от баварских информаторов знали. И никоим образом не идентифицировалиросов с норманнами. Даже с самыми для Каролингской империи «относительно безобидными» — свеями.

Даже если быи существовало (как утверждают норманисты) где-то в Скандинавии какое-то(несохронившееся в первоисточниках) небольшое варяжское племя «русь», то почемуже только представители этого маленького псевдорусского субэтноса и появляютсяв Гардарик. (Так именовались у ранних викингов восточнославянские земли!). Слёгкой руки норманистов и Бравлин был представителем означенной псевдо-руси, иингельгеймские «слы», и Аскольд, и Рюрик, и Олег, и большинство представителей ихваряжских дружин. А где же свеи, даны, урмане (так на Руси называли норвежцев!)и ёты?

Трансформация Русского каганата в «великое княжение»

Но вернёмся, однако, в Русский каганат начала 840‑х гг.!

Росывынуждены были пойти на компромисс с Итилём. С ним были установлены формальные даннические отношения,чем-то напоминающие связь Великого Княжества Владимиро-Московского с Золотой (азатем и с Большой) Ордой в 15‑м веке. После Куликовской битвы (1380 г.) ипадения Тохтамыша (1395 г.)! Определённая (хотя уже и нерегулярная) даньСараю выплачивалась, но непосредственно распоряжаться Северо-Восточной Русьюпосле 1395 года Орда уже не могла.

В реалиях же середины 9‑го векаКиево-Артанийская Русь восстановила некоторые формально-даннические взносы вхазарскую казну, но на практике это фактически было ежегодными авансами (помимонепосредственных таможенных платежей) Итилюза право пропуска русов к экспортной торговле с Византией и Халифатом. Завозможность сохранять военную и торгово-перевалочную базу-факторию на «островерусов» (Вабии).

Пришлось также правителю Руси перестатьименоваться «императором-каганом» и перейти на «княжеское звание». Именно тогдаи было по всей вероятности впервые введён (в качестве моральной компенсациирусскому экс-кагану) новый титул – «великий князь». В дополнение к уже функционирующиму восточных славян – «князьям» и «светлым князьям».

Впоследствии (вплоть до кон. XII в.) титул «каган» по отношению к русским князьям формальнохотя и не употребляется, но иногда он использовался неофициально, какпанегирик. Первопричина отношения данного титула к правителям Руси была в эпохуРюриковичей забыта, но в качестве комплиментарной традиции ещё длительное времясохранялась дольше, чем память о самом Русском каганате.

Экс-каганом Русского великогокняжения в сер. IX в. весьма вероятнобыл Дир. Арабо-персидские источники его именуют – Дара. Он не был ни варягом,ни т. н. «киевичем». Последние к тому времени если и были правителями, товсего лишь в качестве полянских племенных князьков. Дир же, по-видимому,принадлежал к княжеской династии росов.

Первое Русское Великое Княжениепрактически осталось независимым государством. Центральная резиденция великогокнязя русского была перемещена из (слишком близко расположенного от кочевиймадьяр и периодически тогда прорывавшихся с востока печенегов) Артаба натерриторию вассальных русам полян. В их племенной центр – Киев.

В Русьпродолжают прибывать через Циркум-Ильменщину варяжские наёмные дружины.Некоторые нз них умудряються инкорпорироваться в росскуювоенно-административную «корпорацию». В их числе (где-то в сер. 9 в.)и некто Аскольд, сумевшим впоследствии (неизвестно каким способом) статьсоправителем (возможно, что и не без оглядки на тогдашний постоянный хазарскойправящий дуумвират кагана с мелех-беком) росского династа Дира.

Заключение

Этно-политически разделённое (после распадав 7‑м веке Антского союза) восточное славянство вступило в 8‑е столетиеразличными племенными группировками – частично независимыми, частично жевассальными Хазарскому каганату.

В структурах означенной империивосточнославянскому племени росов удалось сформировать достаточномогущественную (в рамках Каганата) полу-диаспорную своеобразную «корпорацию».Воспользовашись же в начале 9 века серьёзнейшим политико-идеологическимкризисом (и гражданской войной) в Хазарии, росы (возглавив рядвосточнославянских племён) выделились в самостоятельное государство, ставшимодним из существеннейших геополитических факторов Восточной Европы. Именовалась эта держава в течение 1‑й пол. 9‑го столетия – Русским каганатом.

В сер. 9 в., в силу конкретных внешнеполитических обстоятельств, Русский каганат трансформируется в Русское великое княжение, снова зависимое (хотя и в гораздо более слабой форме, чем до 800‑го года) от Хазарии. В 3‑й четв. 9 в., впериод киевской диархии Аскольд – Дир, Русь окончательно избавляется от какой-либо зависимости от Хазарского каганата.

Неудачная попытка Аскольда в 870‑е гг.начать внедрение христианства на Руси вызвала её ослабление. Рядвосточнославянских племён вышел из состава Первого Великого Княжения. Русская “корпорация”, а также полянскаяплеменная верхушка разуверились в Аскольдово-Дировом дуумвирате. Совместно сприбывшим с севера Олегом они свергли русских великих князей (ТолочкоП. П., 1987. – С. 22 —24; Абакумов О. В., 2001. – С. 14, 15) и утвердили «Рюриковичей». В 882 г. циркум-ильменский конгломерат и Русь объединились.

“Укрупнённую Русь” возглавила фактическипрежняя “корпорация” росов, лучше организованная и более дисциплинированная,чем варяжская вольница. Дружины последней довольно-таки быстро ассимилируетрусская военно-торгово-административная диаспора, распространившая свою сетьпосле образования звена “Киев — Новгород” на севернуюВосточнославянщину. Гнездово, СтараяРусса, Ростов Великий, Изборск, Псков и ряд др. укреплённых пунктов бывшейРюриковой Циркум-Ильменщины становятся местами концентрации русских ирусо-варяжских “корпорантов”. “Завоёванные” норманно-словенами росы культурно и“административно” ассимилируют варяго-новгородских “завоевателей”. Русьосваивает и Рюриковый конгломерат. Киев в качестве «матери городов русских»(как уже и циркум-ильменских также!) стал столицей Второго Русского великогокняжения.

Датой рождения Русской государственностиявляется 800‑й, а не 882‑й год. Могут возникнуть возражения, что мол-де державаОлега Вещего объединила основную массу восточного славянства. Но ведь не всю! Бело-хорваты, волыняне, дреговичи,тиверцы, уличи и вятичи, хотя и были в первые десятилетия существования ВторогоРусского великого княжения союзниками Киева в отдельных военных кампаниях, ноне входили в его состав тогда непосредственно.

Да мы и не знаем точно, какая доля восточногославянства входила в состав Русского каганата в начале 800‑х гг. Меньшеполовины? Половина? Чуть больше половины?

А ктобыл первым независимым правителем (в данном случае с титулом «каган») Руси?

Известный по тем событиям (в районе 800‑гогода) князь Бравлин был всего лишь представителем северного восточнославянско-финско-варяжскоговоенно-политического объединения (или одного из такого рода объединений), отрядкотрого был союзником формировавшегося Русского каганата.

Имя же первого независимого правителя Русинам пока неизвестно!

Русь уже в 1-е десятилетие IX века приняло отчётливо раннегосударственныйоблик. В виде Русского каганата. От этого этно-политического образования ивести нам отсчёт нашего, уже полновесного геополитического существования !

Список использованной литературы

1. Абакумов А. В. 1200‑летие Руси (не прозевать бы юбилей) //Наследие предков. — М., 2000. – №4 – С. 5—9.

2. АбакумовА. В. Русь и Арьянам-Вайшья//Культура русских в археологических исследованиях. — Омск, 2008. –С. 39—49.

3. Абакумов А. В. Киев – родина русскогоязыка. — К., 2009.

4. АбакумовА. В. «Славиуны» и росы(Несовпадение хронологии волынцевской культуры и Русского каганата) //Культурарусских в археологических исследованиях. — Омск, 2011. – С. 78—81.

5. АбакумовО. В. Генезис давньоруськоїписемності (Походження кирилицi з точкизору діахронічної схематизації) //Наука і культура — Україна. — К., 1989. – С. 292—295.

6. АбакумовО. В. Вiдгалуження антськогодiалекту пiзньої спiльнопраслов'янської мовної єдності за синтезованимилінгво-археологічними свідченнями //Ономастика України I тис. н. е. —К., 1992. – С. 18—26.

7. АбакумовО. В. Три Переяслави — міграція чи аналогіяутворення ойконімів //Мовознавство. — К., 1996, №2/3. – С. 27—32.

8. АбакумовО. В. Летто-литовськийетнічний плацдарм Великої слов’янськоїколонізації Балкан VI ст. //Slavica та baltica в ономастиціУкраїни. — К., 1999. – С. 42—60.

9. АбакумовО. В. Давньоруське коріння кирилиці //Наукові праці НБУВ. Вип. 3. — К., 2000. – С. 278—285.

10. АбакумовО. В. “Роушські письмени” —арамейські чи греко-руські? //Київська старовина. — К., 2001. №2. –С. 145—150.

11. АбакумовО. В. Артополот і Артанія //Іншомовні елементи вономастиці України. — К., 2001. – С. 3—19.

12. Андреев И. Българскитеханове и царе (VII—XIV в.). – София, 1987.

13. Баран В. Д. Заключение //Этнокультурная картатерритории УССР в I тыс. н. э. — К., 1985. – С. 157—163.

14. БочаровГ. Н. Художественный металл ДревнейРуси — М., 1984.

15. БрайчевскийМ. Ю. «Русские» названия порогов уКонстантина Багрянородного //Земли Южной Руси в IX – XIV вв. — К., 1985, С. 19—30.

16.Брайчевський М. Ю. Коли і як виникКиїв. — К., 1963.

17. БрайчевськийМ. Ю. Походження Русі. — К., 1981.

18. Брайчевський М. Ю. Утвердження християнства на Русі. — К.,1988.

19. Васильевский В. Г. Житие святого Стефана Сурожского //Труды В. Г. Васильевского. –Пг., 1915. Т. 3. – C. 77—98.

20.Вернадский Г. В. Древняя Русь. —Тверь, 1996.

21. ГаркавиА. Я. Сказания мусульманскихписателей о славянах и русских. — СПб, 1870. – С. 133.

22.Гумилёв Л. Н. Древние тюрки. — М.,1993.

23.Гуревич А. Я. Походы викингов. —М., 1966.

24.Гуревич А. Я. Норманны // Советскаяисторическая энциклопедия. Т. 10. — М., 1967. – С. 344—348.

25. ЖелєзнякІ. М., Корепанова А. П., Масенко Л. Т., Непокупний А. П., Німчук В. В., Отін Є. С.,СтрижакО. С., Цілуйко К. К. Словник гідронімів України. — К., 1979.

26. ЖелєзнякІ. М., Корепанова А. П., Масенко Л. Т., Стрижак О. С. Етимологічний словник літописних географічнихназв Південної Русі. — К., 1985.

27.Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений оВосточной Европе. Т. 2. — М., 1967.

28.Иордан. О происхождении и деянияхгетов. Getica. — М., 1960.

29. Кирпичников А. Н. Сказание о призвании варягов. Анализ и возможностиисточника //Первые скандинавские чтения. — СПб., 1997. — С. 7—18.

30. КобычевВ. П. В поисках прародины славян. — М.,1973.

31. Коковцев П. К. Еврейско-хазарская переписка вX в. — Л., 1932.

32. КонстантинБагрянородный Об управлении империей //Развитиеэтнического самосознания славянских народов в эпоху Раннего Средневековья. –М., 1982. – С. 267—353.

33.Кузьмин С. Л. Ладога в эпохураннего средневековья //Исследования археологических памятников эпохисредневековья. – СПб., 2008. – С. 69–94.

34.Мавродин В. В. Древняя Русь. — Л.,1946.

35. МавродинВ. В. Происхождение русскогонарода. — Л., 1978.

36. МаксимовЕ. В. Населення України І тис. н.е. за археологічними матеріалами //Ономастика України I тис. н. е. — К., 1992. – С. 5—17, 272.

37.Новосельцев А. П. Восточные источники овосточных славянах и Руси VI – IX вв. //Древнерусское государство и егомеждународное значение. – М., 1965. – С. 355 – 419.

38.Павленко Ю. В. Передісторія давніх русів у світовому контексті. — К., 1994.

39. ПархоменкоО. В. Салтовская культура//Этнокультурная карта территории УССР в I тыс. н. э. — К.,1985. — С. 108, 109, 110, 135—140, 183.

40. ПигулевскаяН. В. Имя «Рус» в сирийскомисточнике VI в. н. э. //Академику Б. Д. Грекову ко дню70-летия. — М., 1952. — С. 42—48.

41.Плетнёва С. А. Салтово-маяцкая культура//Степи Евразии в эпоху средневековья. — М., 1981. – C. 62—75.

42.Плетнёва С. А. Хазары. — М., 1986.

43.Повесть временных лет (БВЛ) //БВЛ. Сер. 1. – Т. 15. — М., 1969.

44.Повесть временных лет [ПВЛ]. — Петрозаводск, 1991.

45.Пріцак О. Й. Походження Русі. — К.,1997.

46. РыбаковБ.А. К вопросу о роли Хазарскогокаганата в истории Руси //Советская археология. – М., 1953. – Вып. XVIII.– С. 128—150.

47.Рыбаков Б. А. Киевская Русь ирусские княжества XII — XIII вв. — М., 1982.

48. Рябинин Е. А. Скандинавский производственный комплексVIII века из Старой Ладоги //Скандинавский сборник, вып. XXV. —Таллин, 1980. – С. 161 — 171.

49. Седов В. В. Славяне и иранцы в древности //История,культура, этнография и фольклор славянских народов. VIII Международный съездславистов. Доклады советской делегации. — М., 1978. —С. 227—240.

50. Седов В.В. Восточные славяне в VI — XIIIвв. — М., 1982.

51.Седов В. В. Русский каганат IX века //Отечественная история.— М., 1998. – №4. – С. 3—14.

52.Скрипник Л. Г., Дзятківська Н. П. Власні імена людей. — К., 1986.

53. СмиленкоА. Т. Славянская культура Правобережья Днепра (типаЛуки-Райковецкой) //Этнокультурная карта территории УССР в I тыс. н. э. — К., 1985. – С. 106—116, 182

54.Соловьёв С. М. История России сдревнейших времён. Кн. 1. — М., 1959.

55.Стрижак О. С. Етнонімія ПтолемеєвоїСарматії. — К., 1991.

56.Стурулсон С. Старшая Эдда. Песнь о Хлёде//БВЛ. Сер. 1. Т. 9. — М., 1975. — С. 350—356.

57. СухобоковО. В. Роменская культура //Этнокультурнаякарта территории УССР в I тыс. н. э. — К., 1985. — С. 108, 109, 110, 125—135, 183.

58. Сухобоков О. В. Славянские древности последней четверти I тыс. н. э. ДнепровскогоЛевобережья //АрхеологияУкраинской ССР. — Т. 3. — К., 1986. — С. 191—212.

59. ТиандерК. Датско-русские исследования. Вып.3. — Пг., 1915.

60. ТолочкоП. П. Артанія // Радянська енціклопедія історії України.Т. 1. — К., 1969. — С. 75.

61.Толочко П. П. Древний Киев. — К.,1983.

62. ТолочкоП. П., Ивакин Г. Ю. Киев// Археология Украинской ССР. – Т. 3. — К., 1986. – C. 252—272.

63.Толочко П. П. Древняя Русь. —К., 1987.

64. ТрубачёвО. Н. Названия рек Правобережной Украины. —М., 1968.

65. Фасмер М. Этимологический словарь русскогоязыка. – Т. III. – М., 1971.

66. ШаскольскийИ. П. Известия Бертинских анналов всвете данных современной науки //Летописи — хроника. — М.,1981. – С. 43—54.

67. Юра Р. А., Кучера М. П., Переяславль// Археология Украинской ССР. – Т. 3. — К., 1986. – C. 281—286.

68. ЮренкоС. П. Волынцевская культура //Этнокультурнаякарта территории УССР в I тыс. н. э. — К., 1985. — С. 108, 109, 110, 116—125, 182.

69.Якубовский А. Ю. Ибн-Мискавейх опоходе русов в Бердаа в 332 г. =943 / 4 г. //«Византийский вестник». Т. XXIV. —Л., 1926. — С. 63—92.

Абакумов Александр Васильевич

6 июля 2012

История